Форум » Тексты » Чуковский » Ответить
Чуковский
Pellegrino: Из дневника, записи за 1956 год: [quote]Большая Советская энциклопедия приостановлена. Она дошла до буквы С. Следующий том был целиком посвящен Сталину, Сталинским премиям, Сталинской Конституции, Сталину как корифею наук и т. д. На заседании редколлегии «Вопросов истории» редактор сказал: «Вот письмо мерзавца Сталина к товарищу Троцкому».[/quote] Вот как оно бывает! [quote]Когда я сказал Казакевичу, что я, несмотря ни на что, очень любил Сталина, но писал о нем меньше, чем другие, Казакевич сказал: — А «Тараканище»?! Оно целиком посвящено Сталину. Напрасно я говорил, что писал «Тараканище» в 1921 году, что оно отпочковалось у меня от «Крокодила», — он блестяще иллюстрировал свою мысль цитатами из «Тараканища». И тут я вспомнил, что цитировал «Тараканище» он, И.В. Сталин, — кажется, на XIV съезде. «Зашуршал где-то таракан» — так начинался его плагиат. Потом он пересказал всю мою сказку и не сослался на автора. Все «простые люди» потрясены разоблачениями Сталина как бездарного полководца, свирепого администратора, нарушившего все пункты своей же Конституции. «Значит, газета „Правда“ была газетой „Ложь“», — сказал мне сегодня школьник 7 класса.[/quote] Это-то всё нам теперь известно, а как ещё и плагиаторишку детских стихов я сталина до прочтения этой записи не знал. Но это тоже очень в образе!
Ответов - 11
Волод: Одним из идеологов украинского национализма был Донцов. В эмиграции он как и остальные эмигранты грызся, и часто выдавал критические тексты, которые очень любили цитировать в Сов. Украине в период коренизации. А когда маятник в совдепии качнулся в другую стороны, очень модным стало обвинять совпарт работников в национализме и пришивать им всякие уклоны идеологом которых назначать Донцова (просто фамилия его была на слуху). Говорят, что на одном заседании, где обсуждали и тех и этих за национализм, один тупой коммунист не выдержал, что ж это такое:? И там Донцов, и там Донцов ..... Гнать надо эту собаку из партии! А позавчера я смотрел рашТВ, там один их политолог с умным видом объяснял, что такое украинский национализм. И в частности он привёл слова ближайшего подчинённого Бандеры Коновальца о сотрудничестве с Гитлером. И несколько раз повторил, что Коновалец самый - самый ближайший помощник Бандеры. Я от этих слов, чуть с дивана не гепнулся.
Волод: Pellegrino пишет: Это-то всё нам теперь известно, а как ещё и плагиаторишку детских стихов я сталина до прочтения этой записи не знал. Но это тоже очень в образе! о-своему прочитал сказку «Тараканище» Сталин, использовав ее, по обыкновению, для борьбы с оппозицией, — но не троцкистской, а бухаринской. В своем заключительном слове по Политическому отчету ЦК XVI съезду ВКП(б) 2 июля 1930 года вождь так обыграл сюжет Чуковского. «Зашуршал где-либо таракан, не успел еще вылезть как следует из норы, а они (имеются в виду лидеры правой оппозиции — Н. Бухарин, А. Рыков, М. Томский. — И.К.) уже шарахаются назад, приходят в ужас и начинают вопить о катастрофе, о гибели Советской власти. (Общий хохот.) Мы успокаиваем их и стараемся убедить, что тут нет еще ничего опасного, что это всего-навсего таракан, которого не следует бояться. Куда там! Они продолжают вопить свое: «Как так таракан? Это не таракан, а тысяча разъяренных зверей! Это не таракан, а пропасть, гибель Советской власти». И пошла писать губерния… Бухарин пишет поэтому поводу тезисы и посылает их в ЦК, утверждая, что политика ЦК довела страну до гибели, что Советская власть наверняка погибнет, если не сейчас, то по крайней мере через месяц… Правда, потом, через год, когда всякому дураку становится ясно, что тараканья опасность не стоит и выеденного яйца, правые уклонисты начинают приходить в себя и, расхрабрившись, не прочь пуститься даже в хвастовство, заявляя, что они не боятся никаких тараканов, что таракан этот к тому же такой тщедушный и дохлый. (Смех. Аплодисменты.)» [Сталин, 1930, с. 715-716]. Высмеивая рыковцев и бухаринцев как испуганных зверей из «Тараканища», одновременно и боящихся «тараканьей опасности» в его лице и презирающих «тщедушного и дохлого» таракашку, сам Сталин со товарищи предстает в глазах посланцев партии одновременно в ролях и всезнающего Кенгуру, и смелого Воробья. https://www.chukfamily.ru/kornei/bibliografiya/articles-bibliografiya/lepye-nelepicy-korneya-chukovskogo-tekst-kontekst-intertekst
Pellegrino: Мерси! Хороший ресурс!
Pellegrino: Ещё из дневника: 25 декабря 1964 г. Гулял с Симой Дрейденом. Он рассказал мне потрясающую, имеющую глубокий смысл историю. Некий интеллигент поселился (поневоле) в будке железнодорожного сторожа. Сторож был неграмотен. Интеллигент с большим трудом научил его грамоте. Сторож был туп, но в конце концов одолел начатки грамматики. Он очень хотел стать проводником на поезде. Для этого нужно было изучить десятки правил наизусть — и сдать экзамен. Интеллигент помог и здесь. Сторож стал проводником, приезжая на юг, закупал апельсины и проч. и небезвыгодно продавал на севере. Разбогател. Интеллигента между тем арестовали. Отбыв в лагере свой срок, он воротился домой. Здесь его реабилитировали — и показали его «дело». Оказалось, что, научившись грамоте, благодарный железнодорожник первым делом написал на него донос: «Предупреждаю, что NN имеет связи с заграницей»
Волод: Ось я і міркую: «Ви навели цитати, що є надбанням усього людства, чи це типовий совок?» На стихи ин юа я висловив думку про те, що, навіть прибравши з площ кумирів імперії, і ігноруючи їх літературу, ми ще не здихаємось імперської естетики.
Pellegrino: Волод пишет: Ось я і міркую: «Ви навели цитати, що є надбанням усього людства, чи це типовий совок?» Не зрозумів. Які саме цитати і в якому сенсі — «типовий совок»?
Волод: Досить часто гумор походить від безсилля, від неможливості щось змінити. Він дозволяє сприйняти огидні речі, змиритися з ними. Жити з хворобою а не лікувати її.
Pellegrino: А де гумор? Я, між нами, взагалі не великий шанувальник гумору. Я шаную сарказм й парадокс.
Pellegrino: Чуковський про Шевченко: Кроме религиозного обожания, ему никаких других чувств отпущено не было: он не умел «симпатизировать», любить, уважать, восторгаться — он умел только религиозно обожать. <…> У него был другой величайший дар: дар мести и безумного гнева. Во всем мире я не знаю другого поэта с такой способностью к проклятию, к исступленной ярости, к негодованию, — как Шевченко. <…> У него нет «жалости», нет «симпатий», — он весь либо молитвенное обожание, либо нечеловеческий гнев... Этот утонченный поэт, с таким грациозным, изысканным стихом, превративший украинскую речь в какую-то нежнейшую музыку, — чуть только им овладевала гневливость, начинал швыряться словами, как каменьями, становился дьявольски язвителен, груб, жесток, и, читая его стихи, буквально чувствуешь, как он топчет свою жертву ногами... <…> Шевченко ничего другого не замечал, ни о чём другом не думал, и если бы это было иначе — разве мог бы он быть гениальнейшим псалмопевцем среди мировых поэтов? («Шевченко», март 1909 — к 95-летию Шевченко)
Волод: Шевченко не тільки занадто буйний, але він і занадто хитрий, зазвичай він косить під пересічного селянина. Маю сумніви, що Чуковський зміг розібратися в поезії Шевченка.
Pellegrino: Я з вами згоден.
полная версия страницы